Наша Маша. Книга для родителей. Л.Пантелеев

ИЗ ВТОРОЙ ТЕТРАДИ

6 МЕСЯЦЕВ

Уже вошло в привычку кидать на пол игрушки. Цапает руками, а затем тянет в рот все, что увидит, – даже цветы на обоях, даже пестрый орнамент на коврике.

Обожает кота. Для нее это живая игрушка. Безжалостно хватает его за уши, за хвост, за жирный загривок. Выражение лица при этом – палаческое. Бедный котище уже побаивается ее; относится к ней почтительно, но боюсь, что где-то в глубине своей кошачьей души таит план мести.

Взгляд у девочки временами – тупой, оловянный. Глазки – как две пуговки. А бывает, посмотришь на нее и удивишься: до чего же осмысленно смотрит, и какие разные выражения! Бывает, усмехнется снисходительно, из любезности; бывает, посмотрит взглядом, который говорит: "Эх, мне бы ваши заботы..." Иногда будто задумается о чем-то.

Почему-то смешат ее старческое кряхтенье и кашель. Хохочет. Хохот у нее коротенький – в три-четыре такта... Хохочет басом.

Обожает мать.

7 МЕСЯЦЕВ

...Уже третий месяц занимаемся с нею гимнастикой. Занимаемся нерегулярно и упражнения большей частью выбираем "символические" – не требующие усилий (от нее). А она жаждет движений серьезных, активных, утомляющих. Не дождавшись помощи родителей, сама начинает прыгать, выгибать спинку, потягиваться, делать "мостик".

8 МЕСЯЦЕВ

30.3.57.

Ох, Маша, Маша! Виноваты перед тобой твои родители. Редко заглядываем мы в эту тетрадку.

А жизнь у тебя полна событий.

Сегодня я лежал, проглядывал газеты, а ты примостилась рядом и мешала мне читать. Чем? Да нет, ничего особенного ты не делала. Ты занималась лампой. Названную лампу когда-то подарила твоему папе тетя Ляля. Папа твой был холостой и несчастный, и тетя Ляля, пожалев его, подарила ему этот роскошный светильник с огромным ярко-оранжевым абажуром.

Лампа стоит возле моей солдатской раскладушки. Чтобы удобнее было читать, я вешаю абажур боком, набекрень.

Вчера вечером ты была у меня и, как всегда, пристально и внимательно смотрела на лампу. Чтобы позабавить тебя, я стал крутить абажур. Абажур медленно вертелся вокруг лампы, как луна вокруг земли. Получались маленькие затмения: темно – светло, темно – светло. Ночь – день, ночь – день, ночь - день...

Надо было видеть, что с тобой было! Ты вытаращила глазенки, вся задрожала, затрепетала и – заплакала. В глазах твоих горел – не преувеличу мистический ужас! И я быстро прекратил эти опыты.

А сегодня, когда я привел тебя к себе, был солнечный день, лампа не горела, но ты тем не менее не отводила от нее глаз. При этом ты пыталась и мое внимание обратить на лампу. Ты что-то вякала и пробовала рассказать мне о том, что было вчера.

У тебя уже есть память, Машенька! Думаю, что и сны тебе снятся...

Итак, мы лежали с тобой и читали газету. Мотя работала на кухне, мама уехала по моим делам в город.

– Где-то наша мамочка? – сказал я тебе. Ты перестала играть, насторожилась, посмотрела на меня. И как раз в эту минуту в прихожей звякнули три звонка. Не успел я крикнуть: "Мама!" – как ты вырвалась из моих рук и с быстротой толстой ящерицы поползла в сторону двери – туда, где уже слышались голоса Моти и мамы.

26.4.57.

Круг Машкиных развлечений с каждым днем ширится. По-прежнему самое привлекательное для нее – это лампа с оранжевым абажуром, стоящая в моей комнате. Смотрит она на нее буквально как зачарованная. При этом каждый раз произносит одни и те же звуки, которые буквами трудно воспроизвести:

– Гм? Гм? Гм? А? А?

Дескать: "Что это? Посмотрите! А?"

Или просто молча несколько минут смотрит остановившимися глазами на лампу. При той живости, непоседливости, которая ей вообще свойственна, это умиротворяющее действие лампы особенно удивительно.

...Мама сегодня с умилением рассказывала: занималась она чем-то на кухне, а Машка сидела у нее за спиной в своей коляске, дергала ее за подол и звала: "М-ма, м-ма..."

Меня она за штаны тоже дергает, но папой не зовет.

Ничего, придет и наш час радоваться и умиляться.

9 МЕСЯЦЕВ

29.4.57.

...Вчера Машка впервые отчетливо стала выговаривать "мама". Освоив его, она много раз произносила это слово, иногда и без нужды. Приятно небось. Еще бы: первое человеческое слово! А то все "гага", "кига", "быма", "эма"...

...Принесли ее с прогулки голодную и сердитую. Я стал раздевать ее, она захныкала и замахнулась на меня рукой. Конечно, не ударить меня хотела, а оттолкнуть. Я схватил ее за руку, посмотрел в глаза и сказал твердо:

– Нельзя!!!

Показалось, что поняла.

Да, воспитание начинается (должно начинаться) гораздо раньше, чем думают многие родители. "Она еще маленькая" – самая страшная, самая вредная, антипедагогичная формула, какую только может выдумать человек, имеющий дело с детьми.

30.4.57.

Поздно вечером Элико была у меня. Слышим Машкин голос за стеной. Иду к ней, включаю электричество: Машка стоит у себя в кроватке на четвереньках и жалобно зовет:

– Мама! Мама!

Это так трогательно, так смешно и так чудесно!..

...Тетя Маша играла с ней в столовой. Я вхожу, она спрашивает:

– Машенька, это кто пришел?

Вопрос она понимает. Делает губами что-то вроде "пхы-пхы". Но – не выходит.

Хочет сказать: па-па. Не может. Трудно. Но понимает, что перед нею именно пхы-пхы, а не кто другой.

...Любимое ее занятие теперь – подбирать какие-нибудь наимельчайшие предметы. Увидит на одеяле белую ниточку длиной с полсантиметра – и сразу же тянется, пытается подцепить пальчиками эту мелочишку...

Наблюдая за ней сегодня, еще раз убедился, что не только в физическом облике ее, но и в характере сложно переплетаются отцовские и материнские черты. Когда она сердится или думает о чем-нибудь, бровки она хмурит "совсем как папа". Но большей частью она весела, шумна, разговорчива, общительна, все это – от матери. Замкнутой она, по-видимому, не будет.

27.5.57. Разлив.

Машка на даче. Сегодня, несмотря на дурную погоду (к вечеру выпал снег!), весь день провела на воздухе.

Познакомилась с хозяйской собакой Пальмой. С этой годовалой, на вид весьма страшной овчаркой вчера первый свел знакомство папа. А сегодня я подвел к собаке за ручки Машу. Она без всякого страха, внимательно и даже испытующе смотрела на тявкающее, взъерошенное, скалящее зубы чудовище. А когда через полчаса мы еще раз подошли к Пальме, Машка протянула руку и попала своим кулачком... в собачью пасть. Это уж лишнее, как говорится.

...Давно уже известно, что Машка больше всего на свете обожает бумагу; газета, журнал, конверт, любая записка, даже кулек из-под конфет тянут ее как магнитом.

Вчера я нашел где-то черную бумагу. В нее были завернуты лампочки или что-то другое бьющееся.

Положил эту скомканную бумагу перед Машкой. Она смотрит испуганно. Я пошуршал бумагой. Испугалась еще больше. Взял ее руку, протянул к бумаге. Отдергивает руку. И уже с ужасом смотрит на это страшное черное пятно. Тогда я взял лист белой бумаги, скомкал его и положил на то же место. Сразу не схватила. Смотрит с опаской. Словно видит в этом какое-то превращение, волшебство: не притворилась ли черная бумага белой? Но потом очухалась и потянулась к белой бумаге...

Взгляд, каким она смотрела на черное, напомнил мне ее отношение к оранжевой лампе в моей городской комнате. Оба эти предмета затронули в душе девочки какие-то очень тонкие струны...

10 МЕСЯЦЕВ

7.6.57.

И вчера и сегодня много времени мы с Машкой провели у животных, то есть у котов и собак. Может быть, с гигиенической точки зрения это нехорошо, вредно, если же думать не только о теле, не только о физическом здоровье ребенка, общение с животными очень даже полезно маленькому человеку. Пальму девочка обожает, готова сидеть возле ее будки часами. И слово "пама" произносит, пожалуй, лучше, чем "папа"... Сегодня тянулась погладить собаку и погладила черный мокрый нос, а Пальма лизнула Машину ручку.

...Были у меня сегодня с Машкой и огорчения. Да, как это ни странно на первый взгляд, а отношения с десятимесячной дочкой у меня довольно сложные. Иногда мелькнет в ее глазах бесенок, очень хорошо знакомый мне. Упрямство, настырность, дух противоречия... Казалось бы, смешно говорить обо всем этом, когда речь идет о десятимесячном ребенке. Но тем не менее я могу утверждать это: характер девочки уже очень отчетливо виден.

Играем с ней. Она у себя в кроватке, ходит, поднимает игрушки, передает их мне. Настроена благодушно, улыбается, счастлива, что я рядом. И вдруг выскакивает откуда-то бесенок. Машка засовывает палец в рот. Это ей вовсе не требуется, она уже давно вышла из того возраста, когда ребенок все, что подвернется под руку, сует в рот. При этом она смотрит на меня с вызывающей, наглой улыбкой. Дескать, ну что ты скажешь? Вот хочу, сунула и буду держать палец во рту сколько душе угодно.

Я говорю:

– Нельзя!

Она засовывает палец еще глубже.

Я выдергиваю изо рта ее руку.

Она тотчас же сует ее обратно.

Повторяться это может до бесконечности.

Говорят: "Бить надо по ручке в таких случаях". Нет, бить я ее не буду ни при каких случаях. Но как побороть это демоническое упрямство? Пока я вижу только один способ: я поворачиваюсь и выхожу из комнаты. И тотчас же за спиной раздается жалобный рев. За день это повторяется раза три.

Идешь к себе в комнату расстроенный. Что же делать? Пожалуй, лучше всего воспитывать – и здесь, в этом возрасте – на добром примере. Пока я показываю Маше этот пример на животных. Говорю "нельзя" Пальме или коту... Но ведь мы имеем дело не с дрессированными животными. Я говорю: "Пальма, нельзя" – а этот дурак хватает меня за рукав или грязными лапищами кидается мне на грудь. А Машка видит и берет пример.

Иногда, когда бесенок дремлет, бывает и по-другому. Машке действительно понадобилось сунуть палец в рот. Мало ли зачем: зачесалась десна, в зубик что-нибудь попало. Девочка уже тянет палец ко рту и вдруг вспоминает что-то, быстро взглядывает на меня и – отдергивает пальчик.

8.6.57.

Вчера не записал такую забавность.

Я лежал на своей раскладушке. Пришла мама с Машей на руках. Девочка стала шалить. Я сказал: "Нельзя". Она не послушалась. Я повторил. Она смеется. Тогда я протянул палец в сторону двери и грозно сказал:

– Прошу вас выйти.

Девочка посмотрела на мой грозный палец, взяла его и стала водить этим пальцем по своей ладошке, то есть "варить кашку". Суровый отец не выдержал и рассмеялся.

10.6.57.

Вечером сорвалась с цепи Пальма. Носилась как угорелая по саду. Машка испугалась, – вернее, была потрясена неожиданностью, фантасмагоричностью случившегося: собака, которая в ее представлении была до сих пор чем-то вроде живого растения, прикованного к одному месту, вдруг обрела способность передвижения!..

14.6.57.

Опять, Машка, должен извиниться перед тобой. Пропустил три дня. Уставал очень, много работал, да и людей всяких много приезжало...

Что же нового в твоей жизни?

Исчезла Пальма. Пришли два человека – высокий дядя, брат хозяина, и девочка, его дочка. Отмотали цепь, на которой сидела Пальма, и увели собаку – куда-то за тридевять земель, в Тарховку.

А ты что?

А ты и не заметила этого исчезновения! Я принес тебя к разоренному очагу нашей любимицы, ты удивилась, поискала Пальму глазами – и все. Память у тебя короткая, девичья.

11 МЕСЯЦЕВ

5.7.57.

Тетя Маша встретила меня широкой улыбкой:

– Поздравляю тебя, Алексей Иваныч!..

– С чем?

– Пошла.

– Кто? Куда пошла?

– Машенька наша пошла. Поставили ее в саду на стол – она пять шагов сделала.

Этих пяти шагов я не видел, но то, что Машкины попытки ходить самостоятельно с каждым днем становятся смелее, – это истина.

11.7.57.

У Машки уже три зуба. Четвертый лезет рядышком с третьим, как маленький боровичок возле большого гриба.

Очень смешно и даже страшно Машка скрежещет своими тремя с половиной зубами.

Разговорные ее успехи застряли. "Мама", "папа", "баба" бубнит невнятно, но на своем языке лепечет что-то помногу и с воодушевлением, особенно когда обращается к животным. В интонациях улавливается и "нельзя", и "это что такое!", и "уходи!".

Ходит помногу и с удовольствием, но пока все еще с поддержкой. Очень любит ходить с тетей Машей в булочную и на рынок.

18.7.57.

Все эти знойные июльские дни Машка проводит на берегу Разлива, и папа, на которого навалилась срочная работа, видит ее только вечером. Сегодня мама уезжала в город, дочку нашу пасла тетя Ляля, а в роли подпаска выступала другая тетя – Нина Колышкина.

Перед Ниной мы демонстрировали гимнастику, и она была "буквально потрясена". Один номер у нас действительно совершенно цирковой. Я поднимаю Машу над головой, – держу ее рыбкой, одной рукой за ножки, а другую подложив ей под грудь. Машка берет руками складной металлический стул, поднимает его, и я кружу ее в воздухе вместе со стулом. Надо помнить, что "королеве воздуха" одиннадцать с половиной месяцев.

Очень забавно выглядит и другой номер – уже не акробатический. Я лежу в гамаке, а Машка стоит рядом, раскачивает гамак и напевает: "Бай-бай. Бай-бай".

22.7.57.

Приехала из Тбилиси бабушка Люба. Машка ее, разумеется, не узнала. Не дичилась, не плакала, не отталкивала, но поглядывала на нее первое время с холодной, вежливой, вполне благопристойной, но нисколько не задушевной улыбкой. За три месяца разлуки образ бабушки начисто стерся в ее памяти.

Наибольший переполох приезд Любови Ивановны вызвал у тети Маши. Девочка за это время успела к ней привязаться, и у старухи настоящая ревность. Впрочем, и бабушка Люба ревниво поглядывает на Машкину няню.

1.8.57.

Вчера пришло письмо от К.И.Чуковского, который пишет, что, получив Машин портрет, "более получаса разглядывал его" и нашел, что у девочки "очень индивидуальное лицо". "Одиннадцать месяцев, а уже видно "сквозь магический кристалл", какой она будет и в школьные и в студенческие годы..."

А ведь и у меня есть – и уже давно – этот магический кристалл. Может быть, с трех, если не с двух месяцев Машка для меня человек, индивидуальность. Я чувствую, куда она может повернуть и куда, в какую сторону, по какому направлению ее следует подталкивать.

3.8.57.

Сегодня истекает последний день первого года Машкиной жизни. Трудный был год, каждый день его и каждый час стоили крови и нервов, а в целом, как и всегда это бывает, промелькнул этот год почти незаметно. Давно ли был он, этот пасмурный августовский день, когда я стоял в подворотне родильного дома имени Видемана и с трепетом читал на доске, среди прочих фамилий, фамилию некоей Пантелеевой-Еремеевой, пол женский, рост 50 сантиметров, вес 3050 граммов! Давно ли, казалось бы, мелькнул и другой, ясный, пронизанный солнцем осенний денек, когда я через ту же подворотню бережно вынес на улицу нечто, завернутое в синее шелковое одеяло, нечто крохотное, живое, шевелящееся, незнакомое и вместе с тем уже бесконечно близкое, вызывающее слезы на глазах! И вот это нечто уже с криком бегает по дорожкам нашего дачного сада!..

См. далее

См. Оглавление

Источник: http://www.lib.ru/RUSSLIT/PANTELEEW/masha.txt

_________

см. другие книги в разделе "Чтение для мам и для всех" (Как любить ребенка, Дети пишут Богу, Культура семейных отношений и др),

"Купить книгу",

Планирующим,

Беременным,

Дыхательные методики подготовки к родам,

Грудное вскармливание,

разделы Красота,